Фейсбучная лента масонов
Монополия государства, конечно, не оставалась безусловной для всех. Ее ставили под сомнение, подвергали критике, пытаясь предложить альтернативные модели чувства. Мы имеем дело с конкуренцией за души граждан — или, вернее, подданных того времени. Центральным проектом нравственного переусовершенствования русского человека второй половины XVIII века, альтернативным двору, является масонство.
Русские масоны предлагают последовательно совершенно другую модель поведения. Во-первых, она основана на совершенно других представлениях о человеке. Что важно в театральной эмоции, которая демонстрируется с подмостков сцены? Она одновременно переживается и разыгрывается. И она переживается только постольку, поскольку разыгрывается. Она существует только в разыгранном виде, это определенное измерение человеческой личности: чтобы испытать чувство, ты должен его сыграть, и тебе рассказывают, какое это чувство и как ты его играешь.
По масонским представлениям, человек имеет глубину: есть то, что на поверхности, и то, что внутри, скрытое. И прежде всего ты должен внутреннее, сокровенное, глубинное изменять и переделывать. Все масоны без исключения в ту эпоху были верными прихожанами Русской православной церкви — других не брали. Правильно ходить в церковь, выполнять все, чему тебя учат, это считалось обязательным. Но это масоны звали «внешней церковью». А «внутренняя церковь» — это то, что происходит у тебя в душе, как ты себя нравственно реформируешь, скидываешь с себя грех Адама, и постепенно, погружаясь в эзотерическую мудрость, поднимаешься вверх, вверх и вверх.
Маленькая девочка из дворянской семьи Плещеевых — ей было шесть лет — написала знаменитому русскому масону Алексею Михайловичу Кутузову письмо. То есть, естественно, родители написали, а она приписала: «Мы дома собираемся ставить комедию, которую вы перевели». Удрученный и шокированный Кутузов пишет письмо ее маме: «Во-первых, я не переводил никогда никаких комедий, в моем переводе комедию поставить нельзя. А во-вторых, мне вообще не нравится, что детей заставляют играть в театре. Что от этого может быть: или они выучат чувства, которые им знать рано и преждевременно, или они приучатся к лицемерию». Логика ясна.
Это отчетливая альтернатива придворной культуре и ее монополии. Масоны создают свои практики создания собственного эмоционального сообщества. Прежде всего всем масонам предписано вести дневники. Ты должен в дневнике отдавать себе отчет в своих чувствах, переживаниях, что в тебе хорошо, что в тебе плохо. Дневник не пишется человеком только для себя: ты его пишешь, а потом происходит заседание ложи и ты его зачитываешь, или отправляешь другим, или рассказываешь, что ты написал. Этот способ давать себе отчет, саморефлексия, чтобы потом себя критиковать, — коллективное предприятие по нравственному образованию эмоционального мира отдельного члена ложи. Ты демонстрируешь себя, сравниваешь с другими. Это фейсбучная лента.
Другим важнейшим инструментом этого воспитания был переписка. Масоны бесконечно пишут друг другу, количество их писем умопомрачительно. И объем их умопомрачительный. Особенно поражают бесконечные извинения за краткость. «Извини за краткость, нет времени подробно» — и страницы, страницы, страницы рассказов обо всем на свете. А главное, конечно, — это о том, что происходит у тебя в душе. Масонская ложа принципиально иерархична: есть подмастерья, есть мастера — соответственно, твоя душа должна быть открыта для товарищей, но прежде всего она должна быть открыта для того, кто находится над тобой. От начальства ничего нельзя скрывать, им все видно и прозрачно. И ты можешь идти по этим ступеням — подниматься, подниматься и подниматься. И наверху уже вера переходит в очевидность. Как пишет тот же Кутузов своим московским друзьям из Берлина: «Встретился с Верховным Магом Вельнером». Вельнер находится в восьмом градусе масонства, предпоследнем, девятый — это уже астрал. Кутузов, кажется, в пятом. И он пишет своим московским друзьям: «Вельнер видит Христа так же, как и я Вельнера». Они себе это представляют так: ты восходишь, и чем выше ты поднимаешься по иерархии, тем чище становится твоя вера. И в какой-то момент она переходит в очевидность, потому что то, во что другие верят, ты уже видишь своими глазами. Это определенный тип личности: в чудовищной яростной непримиримости к себе ты должен постоянно заниматься самобичеванием, подвергать себя свирепейшей критике, раскаиваться. Грешить человеку свойственно, что же делать, кто из нас без греха, это натуральная вещь. Но главное — правильно среагировать на собственный грех, чтобы он стал для тебя еще одним свидетельством слабости твоей скотской природы, уберег тебя от гордыни, направил на путь истинный и все прочее.
Андрей Зорин